«В день мы устраняем по два-три дефекта»: как работают петербургские теплоэнергетики

Чем ближе зима, тем чаще фиксируются дефекты на петербургских теплотрассах... О том, почему это происходит, как энергетики готовятся к холодному периоду и как организована работа по устранению дефектов на тепловых сетях, корреспонденту ИА «Диалог» рассказал главный инженер Левобережного района тепловых сетей ГУП «ТЭК СПб» Вадим Маслов.

фото: Илья Снопченко / ИА «Диалог»

Сейчас наступает сложный период – зима, холод, переходы через ноль. Сколько в зоне вашей ответственности бывает прорывов, дефектов?

В нынешнем году нам приходится немного легче, чем в прошлом. Мы устраняем два-три дефекта в день – в основном на внутриквартальных сетях, реже — на магистральных.

Задам обывательский вопрос: какие существуют нормативы по времени устранения дефекта, от чего они зависят?

В первую очередь нормативы устранения дефекта зависят от диаметра трубы. Минимальный срок – 8 часов, максимальный – 30. Обычно управляемся с работами быстрее. Восемь часов – это норматив в случае дефектов подземного трубопровода, а дефекты, которые обнаруживают в камерах и подвалах, не нормированы: там свои сложности. Ведь подвал и тепловая камера – совершенно особые условия работы. Подвал затапливается водой, заполняется паром, и пока не выкачаешь воду и не проветришь всё, начинать работу нельзя – поэтому может уйти значительно больше времени. Случаи с подземными дефектами в этом плане просчитать гораздо проще. Но в любом случае, мы всегда стараемся работать как можно быстрее.

фото: Илья Снопченко / ИА «Диалог»

Каков алгоритм работы при устранении подземного дефекта?

Первым делом, когда поступает сообщение, выезжает оперативная бригада (в течение часа они должны прибыть на место дефекта). Огораживаем место, сообщаем в диспетчерскую. Оставляем там людей – по возможности должны приехать другие бригады, если выход [воды] большой – и начинаем локализацию дефекта. Параллельно вызывается комиссия с участием представителей всех организаций, имеющих подземные коммуникации – по регламенту они должны прибыть на место дефекта в течение двух часов. Ведь под землёй может проходить электрический кабель, водопровод, канализация, телефонные сети, поэтому нужно собрать информацию от других ресурсоснабжающих организаций, чьи коммуникации проходят рядом с местом дефекта. Если их коммуникации имеются, они нам выдают предписания, и присутствуют на месте устранения дефекта: например, если есть кабель, можно копать только вручную. В таких случаях нормативное время увеличивается, потому что технику применять нельзя. После того, как представители комиссии пришли (или же отзвонились – дескать, у нас тут ничего нет, копайте смело), мы приступаем к земляным работам. И от этого зависит дальнейший исход дела.

Прорыв обычно ассоциируется с лужей кипятка, паром. А если нет выхода воды на поверхность – как найти место дефекта?

Да, дефект не всегда проявляется внешне. Его можно определить по тому, что падает давление на энергоисточнике. В этом случае выезжают бригады: сначала они пытаются найти место визуально. Затем есть лаборатории, которые определяют дефекты акустическим методом с поверхности, у нас в филиале есть ещё служба диагностики. Мне очень повезло с дефектоскопистами – грамотные специалисты, которые не покинут место аварии, пока не найдут дефект.

фото: Илья Снопченко / ИА «Диалог»

Каков порядок действий при устранении дефекта в камере или подвале?

В этом случае подача воды сразу же отключается. Стараемся не спускаться туда, конечно же. Бывало так, что сначала отключали магистраль, а потом оказывалось, что дефект на врезке, на ответвлении, ведущем внутрь квартала. Всё делается вручную, естественно.

Сколько человек в составе оперативной бригады?

Мастер и три слесаря – таковы требования техники безопасности. При спуске в камеру должно быть не менее трёх человек, чтобы можно было подстраховать, вытащить человека в случае необходимости. Один спускается в камеру, двое стоят наверху – и мастер там же.

Что делать, если нужно перекрыть трубопровод, а вентиль находится там, где произошёл разлив воды?

Да, бывает и такое – тогда отключаем немного дальше. Отсекающая арматура у нас располагается с довольно небольшими промежутками – разве что на магистралях она ставится пореже. Сейчас при капитальном ремонте и реконструкции по мере возможности стали устанавливать её чаще – в каждом доме, например, чтобы минимизировать зону отключения и потери горячей воды. Если между двумя домами двадцать метров, а арматура есть в каждом здании, то мы сольём всего двадцать метров – значит, меньше потом восполнять. А если расстояние метров пятьдесят, то и потери, естественно, будут больше. Поэтому у нас по каждому району свои пожелания – что где изменить.

фото: Илья Снопченко / ИА «Диалог»

Что самое опасное для тепловых сетей – холода как таковые, или переход через ноль?

В зимний период самое опасное – это скачки температуры окружающего воздуха. Тогда мы вынуждены резко менять температуру теплоносителя – то понижаем, то повышаем, а это не очень хорошо сказывается на теплосетях. Как вы знаете, раз в пять лет мы проводим испытания на температуру – сначала постепенно прогреваем трубу, потом она остывает. Самый опасный момент – при подъёме температуры, когда труба начинает расширяться и в ней выявляются дефекты, и потом, когда она сужается. Пока она стоит стабильно два часа, которые положено выдержать после подъёма температуры до 110 градусов, это самое спокойное время испытаний (относительно спокойное, конечно). А так – каждый сезон у нас интересен сам по себе: зимой проявляются дефекты, их надо поскорее ликвидировать; летом необходимо как можно быстрее устранить проблемы после гидравлических испытаний и запуститься, чтобы минимизировать время отключения горячей воды; весной – или температурные испытания, или подготовка к гидравлическим работам; осенью – само собой, мы начинаем запускаться к отопительному сезону. Но в принципе, при старте сейчас не так много дефектов проявляется – раньше было хуже.

У вас на карте района обозначены потенциально опасные участки. Что это означает – вы знаете, что там высокая степень износа сетей?

Этот участок (указывает на отрезок улицы Седова к северу от пересечения с улицей Шелгунова) был проложен в 2002 году. Он новый, но потенциально опасный. Во-первых, по Шелгунова проходит ЛЭП – она даёт блуждающие токи… В общем, почему этот участок гниёт – я сказать наверняка не могу. Но у нас очень много дефектов здесь…

фото: Илья Снопченко / ИА «Диалог»

То есть прямой зависимости дефекта от возраста сети нет?

Конечно, она есть, но не всегда. Может, это такую трубу поставили. То, что вот здесь (показывает на красную полосу, которой отмечен длинный фрагмент улицы Седова от бульвара Красных Зорь до Фарфоровской улицы, с ответвлениями вдоль Ивановской улицы и подъездных железнодорожных путей предприятия СЗТЗ) – это трубы, уложенные в 1995–96 годах. Им уже 20 лет, а предельный возраст – 25 лет. Впрочем, этот отрезок должен уйти на капитальный ремонт – подготовлены два проекта от двух разных фирм, теперь их надо совместить. Предполагается увеличение диаметра – с нынешних 400 миллиметров до 500.

Сколько тепловых сетей сейчас находится в процессе капитального ремонта или замены?

Мало.

С чем это связано? Кризис?

Да, в основном это финансовые проблемы.

Каков процент износа сетей?

По моему району – не такой уж и большой. Много, конечно, сетей возрастом 15–16 лет – это такой переходный возраст. Потенциально опасные участки устраняются – вот этот район (указывает на теплотрассу вдоль западной части Дунайского проспекта), например, полностью переложили в связи со строительством путепровода через Пулковское шоссе. А раньше у нас часто были там дефекты: в позапрошлом году три раза приходилось отключать, и люди из этого квартала [между Дунайским проспектом, улицей Галстяна, Пулковским шоссе и 5-м Предпортовым проездом] были крайне недовольны отключениями. Но сейчас, после ремонта, проблем там нет.

фото: Илья Снопченко / ИА «Диалог»

Сколько организаций занимается обеспечением теплоснабжения, и как они взаимодействуют?

Кроме нас, это ТГК-1 и «Газпром теплоэнерго», которые делают котельные в центре. Кроме того, есть множество ведомственных источников: скажем, есть завод, который в советское время рядом с собой построил свои дома и сам их снабжал. Потом и здания, и сети потихоньку скидывали городу, ГУП «ТЭК» их принимал… Источник в таком случае остаётся ведомственный, как мы это называем, сети – наши. Вот, к примеру, завод «PEKAR» на углу улицы Самойловой и Мгинской – мы оттуда получаем пар, горячую воду. Правда, иногда получается такая схема: источник ведомственный, он же получает от жильцов деньги за тепло, а мы – просто как транзитёры, перегоняем воду по трубам.

***

Отметим, что в зону ответственности левобережного района ГУП «ТЭК Санкт-Петербург» входит весь левый берег Невы в городской черте – за исключением пригородных районов: то есть Адмиралтейский, Василеостровский, Центральный, Фрунзенский, Московский, Кировский, Красносельский районы, а также часть Невского района.

Подготовил Илья Снопченко / ИА «Диалог»

Внешние ссылки